| Автор: митя иванов Регистрация: 05 Jan 2004 Посты: 4907 |
В геральдике роль узаконения не так тотально определяюща, как иногда кажется: у геральдики свои законы, которые не могут быть изменены, отменены или введены законом конкретной страны, региона, города. Грубо говоря, произвол законодателя ограничивается как раз внутренним содержанием понятия «геральдика».
Национальный или местный закон, провозглашающий изобразительный эталон герба не менее нелеп, чем Положение Гор(или Гос)Думы, изменяющий рецептуру аспирина. Коллега Ломанцов как-то по подобному поводу написал: «в этом случае принципы геральдики трещат по швам».
Нет, Виктор, это местный символ «выкрадывается» глупым законом из сферы геральдики, и это местный символ в качестве герба трещит по швам, а геральдика – где была, там и осталась.
…В студенческие годы одна моя однокурсница именем Оксана, умная и строгая девушка (и, между нами - красы неземной) - как-то завела со мной беседу на тему кулинарии: тогда только-только в моду входила пицца, как она выглядит – русский народ имел весьма общее представление, однако «пиццу» активно предлагали все – от ресторанов до станционных буфетов – и не без результата для народного восприятия этого блюда…
«Ты знаешь, пицца как блюдо хороша тем, что ее можно готовить буквально из чего угодно: я, например, делаю пиццу с вермишелью – особенно, когда денег на приличную начинку нет. Очень ничего получается!»
«Ксенщин, побойся итальянского Бога! Ну какая вермишель? Ее нет в рецептуре пиццы. Согласен, забавное у тебя блюдо получается и оригинальное, наверное, но называется оно как-то по-другому. Уж не знаю как – но не пицца…»
«Да какая у пиццы рецептура? Никакой! Начинку ведь какую угодно можно класть?»
«Если б было так - тогда и творогом можно начинять?»
«Э, нет! Тогда получится ватрушка!»
«Ага, тогда коробочкинские лепешки с припекой для Чичикова - с луком, со снетком – это тоже пиццы?»
«Ну нет, это лепешки и есть. Ну или – шаньги. Гоголь же не писал, что это пицца? – он так и писал: «лепешки»! А с вермишелью – вполне пицца получается: главное, тесто пошире раскатать, на всю сковородку, чтоб размером побольше получилась – тогда будет не лепешка, а пицца!»
«Но итальянцы не делают пиццу с вермишелью! Им и в страшном сне такую себе не представить!..»
«Просто они не додумались: раз у них есть спагетти, а это то же самое, что наша вермишель, значит, теоретически, пицца с вермишелью-спагетти возможна и в Италии? И вообще – а кто мне запретит класть в пиццу вермишель? Закона ведь такого нету?»
Напомню, Ксюха не была ни тупицей, ни идиоткой: ей было знакомо понятие «рецептура» и она признавала его в отношении других блюд. Однако в отношении пиццы что-то замкнуло в ее прекрасной голове с огроменными серыми глазами.
Я не знаю, делает ли Оксана (кажется, Юрьевна?) пиццу с вермишелью по сей день. Не ведаю, выставляла ли она когда-нибудь ее на стол для гостей, и какова была реакция…
Но в сотнях и тысячах русских городов, сел и деревень от Москвы до Владивостока чиновничество подает этот продукт.
От семнадцатилетней девушки Оксаны их отличает одно: право издать закон, называющий лепешку с лапшой «гербом». Ссылаясь на то, что «федеральных требований на сей счет нет!» и «представления об этом устарели!», они не только вводят в рецептуру геральдической «пиццы» вермишель (ленточки с названиями), фиксируют форму лепешки («непременно во французском щите с пропорциями 7:8!»), украшают яблоками (щитдержателями) под предлогом: «а почему в шарлотке можно, а в пицце нельзя? Шарлотка ведь то же самое, что пицца!».
Вспоминается описанная уТэффи нянька, глядящая на попугая: «Вишь он какой – облизьян-то! И клюв такой же…».
Провозгласив лепешку с вермишелью гербом, законодатель успокаивается: дело сделано. Ему не очень вдомёк, что своим узаконением он сделал ее официальным символом, да, но пиццей-то она от этого не стала!
Александру Курову: Коллега, понимаете, совсем неважно: кладете ли Вы в свои гражданские (якобы) гербы только вермишель дворянских корон, или еще и яблоки щитодержателей и профессиональных нахлобучек, как Сметаев. Неважно, сколько рецептурных правил Вы нарушили: одно или десять.
Пиццы с вермишелью – не бывает. А вот вместо шампиньонов (дворянских шлемов) класть белые грибы (русские шлемы с бармицей) - можно. Однако квас, в котором сахар заменен подсластителем «Сусли» – не квас (что бы ни врала этикетка и каким бы ГОСТом ни было освящена рецептура этого напитка). Почему? А потому что – противоестественно: традиция не позволяет. И никаким законом не перешибешь. Перешел грань - все, «до свидания».
Любая традиция жива только культурой творческого самоограничения: творческого, но – ОГРАНИЧЕНИЯ, и вместе с тем: самоограничения – но ТВОРЧЕСКОГО. Вот дрожжи, на которых традиция способна процветать.
Внешне - все так похоже, что «почти одно и то же»: немецкая капуста с вюрстом, бигус и русские голубцы. Или: шашлык и шаурма. Суси и нигири. Пельмени, равиоли и манты.
У герба, как и у блюда, НЕ может НЕ быть национальности.
«Герб» Юго-Западного округа Москвы – не герб, что бы ни говорил закон. И «герб» Якутии – не герб. Они – манты с киви.
«Герб» Романенкова с сыновним турнирным воротником (см. на сайте «Экскурс.ру») – тоже не герб: в британской традиции его за виски не примут, но и в русской – самогоном не назовут (нету у нас бризур). Некий алкогольный напиток… Какой? Кто бы знал?
Да, коллега Куров прав: в стране тьма людей, готовых «выдавать ситро за шампанское» (Ильф).
Ну так и лепешку с вермишелью за пиццу принимали когда-то.
Договориться всем о единой рецептуре? А как договоришься – когда одному, как Ксюше, «закон не запрещает», другому – традиции русской кулинарии осточертели («умерли вместе с Империей!»), третий – никогда не знал рецептуры настоящего оливье и считает, что оливье – это наш «зимний» салат (а в оригинале, надо сказать, ингредиентов тридцать-сорок, в числе которых, например, куропатки, а вовсе не колбаса по два-двадцать: «это мы так творчески развиваем национальную геральдическую кухню» – типа как Москва это делает), четвертый – мечтает провозгласить беляшами только треугольные («а круглые – низззяяя! Нехарактерно!»), пятый – обнаружил, видите ли, корни грильяжа в русской кухне времен Синеуса и Трувора, шестой – на полном серьезе издает книжку «Истоки русского джиноварения», седьмой – основал «Всероссийское кулинарное общество» и потчует покупателя пирожками под кокосовой стружкой («а это мы у европейцев переняли! Оченно ценное приобретение»)…
Можно ли подавать крестьянам ананасы в шампанском? Можно и нужно. Только не нужно при этом ананасы из консервной банки заливать игристым «Сахалисо» по 44 рубля (цена 1992 года) и обманывать простодушных: «Вы теперь – как Боги, бо – Республика мы теперь бессословная и всем можно!»…
…
Чего я про пиццу зарядил?
Да навеяло: видел такую в шадринском буфете вокзальном вчера: коробочкинская плюшка с неким припеком - я даже не различил, с каким.
…
Илье Карташову по поводу: «Словосочетание «гербовое право», имеет сегодня столь же архаичное значение как, допустим - церковное или каноническое право.»
Иванов: Для Вас – да, для церкви – нет. Она ни Вас, ни меня не спрашивает о том, что мы думаем по сему поводу.
А слово «рецептура» - тоже архаичное?
Будете борщ из манной крупы?
Я – нет.
…
И напоследок:
Да, законы Империи не действуют. Но они не умерли, а остались в прошлом и действуют оттуда.
Орден Св. Екатерины сегодня де-юре – «ничей». Кто угодно может попытаться учредить его вновь и жаловать от себя. Кто накажет, кто воспретит?
Всякий, кто согласится его принять – будет таким же посмешищем, как Лужков в своей мэрской цепи или медведи-грызли, использовавшие государственный гимн в качестве «прокладки» между звуко- и видеорядами в своем рекламном ролике.
С одной разницей: Лужков и «Единство» – заурядные административные правонарушители, подлежащие наказанию по ст. 17.10 КоАПа, а «учредители» и «кавалер» новодельной Св. Екатерины – глупцы и простаки, «законно» оболванивающие сами себя. «Пожаловавшие» не нарушили закона: они попрали право. Узурпировали. Их не за что наказывать, но есть за что высмеять. А эта штука – посильнее: помните, как Климин чуть не облагодетельствовал Путина шапкой Мономаха?
Де-юре – «все чисто», де-факто – позорище.
Это к вопросу о том, насколько тот или иной закон способен влиять на право.
Подать, что ли, на Лужкова в суд? В воспитательных целях?
Илья, у вас там какой в округе есть? Тверской межмуниципальный?
|
